Есть в моей жизни такой тягуче-печальный отрезок августа-сентября, который происходит из года в год. Печальный он от того, что самый любимый.

Я не умею писать так, чтобы слова впитывали в себя мои эмоции - слишком мало слов, да еще и забываю их постоянно. Потому каждый год в конце лета я стою на балконе, чувствую запах приближающейся осени, запах выцветшей на солнце травы, дыма и степного ветра. И каждый год мечтаю, чтобы мы могли записывать как на касету эмоции, воспоминания, запахи, ощущения и что-то такое, что сидит где-то в районе эпигастрия (почему-то именно там, о, даже не спрашивайте почему!). А потом, пролистывать эти воспоминания зимой, закутавшись в одеяло; через пару лет, сравнивая с новыми; в старости, перерывая архив прошедшей жизни.

Да, маме бы это не понравилось... Я живу настоящим, а еще больше --- прошлым. И почти не задумываюсь о будущем. Только в этом ключе, в навязчивом желании помнить прошлое.

Именно поэтому рассказ Брэдбери "Осенний день" меня так взял в свое время за душу. Он маленький, но такой слово в слово нужный, донесший мои же мысли до меня.

Она открыла наугад страничку, на ней стояло: «Октябрь 1887». Возле некоторых дат были восклицательные знаки и приписки детским почерком типа «Ну и денек!» или «Вот это закат!».
Она принялась перелистывать маленькую книжечку плохо гнущимися от волнения пальцами. Поднеся книжечку чуть не к самым глазам, в полутьме чердака она с трудом разобрала на обороте: «Элизабет Симмонс, десять лет, средняя классическая школа, пятый класс первого уровня».
Похолодевшими руками листала она выцветшие страницы. Даты, годы, восклицательные знаки, красные кружки вокруг каких-то особенных дней. Ее брови недоуменно сдвинулись. Потом огонек в ее глазах погас. Она молча сидела на сундуке, уставившись в осеннее небо. Страницы календаря выпали из рук и лежали, пожелтевшие и выцветшие, у нее на коленях.
Взятое в красный кружок 8 июля 1889 года. Чем же был знаменателен этот день? 28 августа 1892 года, рядом синий восклицательный знак. Что это значит? Бесконечные даты, месяцы, годы.
Она прикрыла глаза, пытаясь взять себя в руки. Где-то внизу скакала по осенней лужайке маленькая Джульетта.
Через какое-то время мисс Элизабет Симмонс заставила себя подняться и подойти к распахнутому окну. Джульетта играла среди красных и желтых деревьев.
— Джульетта! — окликнула ее мисс Элизабет Симмонс.
— Тетушка Элизабет! Ты кажешься отсюда такой смешной!
— Джульетта, я хотела попросить тебя об одном одолжении.
— О каком?
— Милая моя, мне очень хочется, чтобы ты выбросила тот листик.
— Но почему? — изумилась Джульетта.
— Потому что такие вещи лучше не хранить.
От них потом становится горько.


Полный текст